За спиной главы Тольятти Николая Ренца первый год работы в качестве градоначальника. И региональные власти, и городское сообщество связывало с его работой большие надежды: Николай Альфредович – не только главный врач крупнейшего медицинского учреждения в стране и депутат губернской думы с многолетним стажем, но и человек с большим опытом работы непосредственно в администрации Тольятти. Один год – срок небольшой, особенно для выправления ситуации в таком крупном городе как Тольятти, тем не менее мы попросили главу города подвести промежуточные итоги работы.

– Николай Альфредович, исполнился год как вы вступили в должность. Как ощущаете себя на посту главы города? И какие моменты стали наиболее сложными на этом этапе?

– Все достаточно неоднозначно. Такое ощущение, что прошло уже десять лет, и одновременно я не чувствую себя достаточно погруженным в городские проблемы так, как бы мне этого хотелось. И из-за этого внутреннего противоречия я переживаю. Кроме того, т ак получилось, что я попал из огня да в полымя, а вернее наоборот. Будучи главным врачом ТКГБ № 5, боролся с пандемией коронавируса, а буквально через два месяца после того, как я перешел работать в городскую администрацию у нас загорелся лес. Это было очень серьезное испытание. Мы потеряли 200 га леса, который сажали в 2011-2012 годах. Для меня это внутренне чрезвычайно трагично. Но мы все-таки остановили лесной пожар, не дали разгуляться огненной стихии, не потеряли ни одного строения и избежали эвакуации людей. В то же время эта трагедия продемонстрировала, насколько сильно могут сплотиться люди, если приходит общая беда. Для меня это очень важно: множество людей откликнулись, когда я просил помочь обеспечить группу, занимавшуюся ликвидацией пожара, едой, водой, топливом для машин и т.д. И когда я сейчас читаю о потере 800 домов на сибирских территориях, о сотнях тысячах гектар сгоревшего леса, я искренне сочувствую и пострадавшим людям этого региона, и тем, кто работает над устранением последствий пожаров. Я понимаю, насколько это тяжелая работа.

Второе испытание – это, безусловно, затяжная ситуация с пандемией коронавируса, которая крайне негативно сказалась на экономике. Огромное количество бизнесов серьезно пострадало – торговля, рестораны, транспортные предприятия, в том числе наше АТП-3. Из-за введения ограничений они были вынуждены выпускать на линии большее количество автобусов, чтобы обеспечивать социальное дистанцирование для сокращения количества контактирующих пассажиров. На этом АТП-3 понесло 60 млн рублей убытков, а это серьезные деньги.

Непростым испытанием для всей городской системы жизнеобеспечения стала рекордно снежная зима. Несмотря на то, что уровень снега в этом году оказался выше среднегодовых значений практически на 75%, у нас не было ни одного дня, когда бы мы не смогли перевезти людей на работу или не доставили продукты питания в магазины. Нас много критиковали в это время, но с теми ресурсами, которые имелись, я считаю, что мы с этой бедой справились.

– Какие задачи вы ставили перед собой и удалось ли их выполнить?

– Главной задачей было выполнение планов по всем направлениям городской жизнедеятельности. И это удалось благодаря слаженной работе всей системы городской власти, за что я признателен коллегам. Мы в этот непростой период смогли эффективно выстроить бюджетную работу. В итоге не ликвидировали ни одну меру социальной поддержки, в том числе из тех, что не относятся к нашим полномочиям. Есть вещи, от которых мы просто не можем позволить себе отказаться, потому что это будет неправильно. Например, государство сейчас кормит бесплатно детей с 1 по 4 класс. Но еще в 2004 году в Тольятти было принято решение, что муниципалитет полностью возьмет на себя оплату школьного питания для детей-инвалидов и детей с особыми возможностями здоровья, детей из малообеспеченных и неблагополучных семей вплоть до 11 класса. И мы сохранили эту меру поддержки для 3,5 тысяч семей. В общей сложности, на те меры социальной поддержки, которые мы предоставляем, но по закону не обязаны, бюджет тратит 150 млн рублей. И эти выплаты мы не просто сохранили, но и увеличили. В частности, добавили стипендию студентам, поступившим в медвузы. Нам также удалось достаточно хорошо поработать с городским долгом, который, как вы знаете, довольно велик. Мы планировали в начале года сократить его на 200 млн рублей, а сократили на 400. Это очень существенный шаг вперед по снижению долговой нагрузки местного бюджета. Я тоже это ставлю в заслугу нашей администрации. Надо стремиться к тому, чтобы долгов точно было меньше. Потому что долги – это лишь иллюзия хорошей жизни. На самом деле надо жить по средствам. К сожалению, в ближайшее время нам это не удастся – пока мы не можем себя обеспечить.

– За счет чего удалось сократить муниципальный долг?

– Мы активно поработали над расходами, сделали их более рациональными, с одной стороны, а с другой стороны, вплотную занимались должниками перед бюджетом. Активно выходили в суды по взысканию долгов и выиграли на 26% больше подобных дел. Возбуждали исполнительное производство по уже принятым судами решениям. Работали и над доходной частью бюджета. В частности, ввели новые коэффициенты и проценты от кадастровой стоимости земли, которые применяются при расчете размера арендной платы за земельные участки. Было немало случаев, когда люди пользовались городской землей, а платили очень мало. Для примера скажу, одно частное учреждение с большими оборотами и хорошей выручкой за землю под своим зданием платило городу всего 2 тысячи рублей в год. Мы ввели новые коэффициенты, сделали перерасчет, и годовая арендная плата увеличилась до 240 тысяч. Мы приняли это решение, потому что земля – второй по значимости источник пополнения городского бюджета. Первый – налог на доходы физических лиц, второй – имущественные налоги – налог на землю, арендные платежи за землю, которые идут в муниципалитет. Мы внимательно относимся к этой теме и старались принимать решения с точки зрения социальной справедливости. Например, не стали повышать коэффициенты на землю для гаражно-строительных кооперативов, где собственниками выступают в основном люди пенсионного возраста. Но те, кто занимает ликвидные участки, зарабатывает большие деньги, пользуясь муниципальной землей, должны вносить соизмеримые платежи в городской бюджет. Муниципалитет обладает обязанностью по исполнению большого круга полномочий, а на это нужны средства. Я испытываю серьезные переживания, когда нужно ту или иную проблему решить, а ресурсов для этого нет. И где-то надо набраться терпения, где-то признать, что в ближайшие год, два, три мы эту хадачу не решим. Хочется, чтобы всё было хорошо, чтобы в городе было красиво, чисто и всё развивалось правильно. Но проблем накопилась масса. Вот хотя бы возьмем систему образования. В каком состоянии находятся школы, детские сады, территории и ограждения образовательных учреждений, система пожарной сигнализации и пожаротушения – всё это требует больших денег. Но в этой ситуации, мне кажется, важно не отчаиваться и находить вдохновение, чтобы не хандрить. Да, наши возможности далеко не соответствуют нашим потребностям, но это проблема, общая для всей страны.

– Как же в этой сложной ситуации удаётся добиваться тех или иных решений?

– В целом, бюджет устроен так, что без поддержки правительства Самарской области и федерального центра мы не смогли бы решить самостоятельно вопросы развития городской инфраструктуры. Нам помогают, и мы должны сказать за это спасибо. Но, конечно же, нам бы хотелось больше.

Мы в этом году планируем заключить контракт на реконструкцию дороги Тольятти-Приморский, где вечные пробки. На эти цели из бюджета области выделено 168 млн рублей, и придется добавлять. Кроме того, мы завершаем проектирование дороги по ул. Фермерской, которая соединит Подстёпки с Южным шоссе. Надеемся, что ее мы сможем построить в течении следующего года и ввести в эксплуатацию в 2024 году. Тогда этот узел у нас будет расшит. Что для меня очень важно – это позволит инвесторам, вкладывающим деньги в строительство жилья, начать застройку территории за Московским проспектом. На наш взгляд, городу правильно с точки зрения экологии развиваться именно в этом направлении, а не в сторону Северного промузла. У нас есть планы по продолжению дорог по Ленинскому проспекту и ул. Фрунзе за Московский проспект, но это, конечно, планы на перспективу.

– Какие наиболее сложные проблемы, за которые отвечает город, тревожат вас в ЖКХ?

– Мы должны быть вовремя готовы к отопительному сезону, чтобы подать тепло, как только это будет необходимо. Город также отвечает за то, чтобы инженерная инфраструктура, которая существует, вовремя ремонтировалась. А сети изношены. Я понимаю, что если труба служит 25-30 лет, то она может прослужить и еще 30 лет, но риски возникновения на ней аварии кратно возрастают. Где взять деньги, чтобы эту трубу отремонтировать, чтобы ее обновить, и она еще гарантированно служила 30 лет? Поэтому в прошлом году мы вступили в ценовую зону. Государство предложило именно такую схему, разрешив поднять тариф теплоснабжающим организациям. Да, у нас будет рост тарифа выше на 1% в некоторые годы, чем могло быть. Но за счет этого плюса по тарифам можно будет перекладывать сети. Проект рассчитан до 2035 года. Фактически все аварийно-опасные участки заменят, и не должно будет возникнуть ситуации, как однажды у нас в Медгородке, когда случился порыв на трубе 300-го диаметра, и больница в сильный мороз осталась без тепла. Заваривать трубу пришлось почти 12 часов. При температуре минус 22. Мы к 23.00 имели в реанимации 13о, несмотря на все обогреватели. Я понимал, если к утру не пустим тепло, в палатах будет 8о или 7о. Это критично для больных людей. Это для них смертельно опасно. Пациентов было две тысячи, всех, кого могли, мы отпустили, а 800 тяжелых больных везти некуда. Ещё немного, и у нас была бы катастрофа, которая начала бы измеряться конкретными жизнями людей. Поэтому трубы должны быть надёжными, чтобы не оказаться в такой ситуации. Это значит, что сегодня мы должны думать не о нынешнем дне, а о том, что будет через год, через 10 лет.

– В этом году наш город готовится к празднованию своего 285-летия. Какие крупные проекты будут реализованы в этом году?

– Само собой, мы будем ремонтировать дороги, школы. Но есть некоторые вещи, которые вдохновляют, и я считаю, что они тоже важны. Мы нашли возможность при поддержке горожан и в значительной степени «Ротари клуба» реализовать проект скульптурной композиции памяти Пальмиро Тольятти. Постараемся к концу лета эту композицию установить. Мне кажется, она необычная и будет выделяться среди всех скульптурных объектов, имеющихся в Самарской области. Скоро мы заключим контракт и начнем восстанавливать уникальный объект Тольятти – мозаичную стелу-панно «Радость труда». Нигде ничего подобного нет. Это уникальное произведение советского зодчества работы прославленного художника-монументалиста Юрия Константиновича Королева. За это панно он получил государственную премию. Удивительный мозаичный объект, отражающий историю, от революции до выпуска первого автомобиля. Для реализации этого проекта в ТГУ создали специальную лабораторию, чтобы варить смальту.
Вообще, я считаю, что из урбанистического города нам надо постараться стать городом, где есть, что посмотреть. И вот такие проекты этому как раз способствуют. Добавьте сюда строительство набережной, и в Тольятти появится еще одно прекрасное место, которое, несомненно, станет центром притяжения людей. К нам будут приезжать, чтобы увидеть всё это.

– Можете ли вы назвать инвестиционный климат в Тольятти благоприятным?

– Любой город, любой регион борется за то, чтобы на его территории появлялись новые компании. И надо отдать должное, Самарская область в этом отношении – одна из лидеров в стране по инвестиционной привлекательности.

Есть масса инструментов, которые предоставляют правительство Самарской области и Российской Федерации для создания благоприятного инвестиционного климата. Мы ими успешно пользуемся, создаем новые рабочие места, внедряем новые технологии. У нас будет строиться завод по производству сыров «Карат». Это серьезный инвестиционный проект, который реализуется при поддержке федерального правительства. На строительство объектов инфраструктуры за счет средств некоммерческой организацией «Фонд развития моногородов» будет направлено практически полмиллиарда рублей. Поддержка фонда стала существенной мотивацией для того, чтобы инвестор пришел именно в наш город. И это общая заслуга большого количества специалистов, в том числе из городской администрации, что из всех моногородов старны такие крупные и перспективные инвесторы выбирают Тольятти. С «Каратом» мы смогли заскочить фактически на последнюю подножку уходящего поезда, потому что «Фонд развития моногородов» сейчас реформировался, стал подразделением ВЭБ.РФ.

В ОЭЗ «Тольятти» заработал региональный распределительный центр Магнитогорского металлургического комбината. На территории Поволжья появится огромный склад для хранения и распределения до 500 тысяч тонн металлопроката. Это очень важно, поскольку логистическое плечо для потребителя серьезно уменьшится, соответственно, снизятся транспортные издержки. Мы уже сейчас видим, что рядом с этим объектом строится еще один, где люди собираются выполнять некие этапы переделки металла, делать заготовки. И таких сервисов вокруг подобного сырьевого склада, как правило, рождается много.

Этот проект нельзя было бы реализовать, если бы не было железной дороги. Губернатор лично включился в решение этого вопроса, мы убедили АО «РЖД», и в итоге была построена железнодорожная ветка в нашу ОЭЗ. После этого особая экономическая зона приобрела совершенно другой инвестиционный потенциал. Сейчас в ОЭЗ строится крупнейший завод по производству растительных масел. Без железной дороги его здесь тоже не было бы. Думаю, будут появляться и другие объекты, что нас очень радует.

– Шаги в направлении диверсификации экономики, безусловно, очень важны, но пока Тольятти остается моногородом автомобильной промышленности. Как вы оцениваете сегодня ситуацию на АВТОВАЗе с учетом федеральной повестки?

– В результате санкционных действий обстановка на ВАЗе, действительно, весьма сложная. Я беседовал с руководством завода, высказавшим уверенность в том, что, несмотря на неизбежно сложный период, в итоге с ситуацией завод справится. Никаких сомнений в этом нет. Более того, мне кажется, это позволит нам со временем стать очень серьезным игроком автомобильного рынка России. Управление производством и стандарты на ВАЗе сегодня соответствуют современному мировому уровню. Те, кто злословит по поводу выпуска наших автомобилей, просто не были на заводе, не видели, как там организовано производство. Я не сомневаюсь: когда удастся преодолеть сложности с поставками комплектующих, выпускаемые АВТОВАЗом автомобили вновь станут самыми востребованными в нашей стране. Да, будут сложности, но у меня нет паники и пессимизма по этому поводу. Думаю, что и правительство страны не останется в стороне от этой проблемы.

Точно также справится с тяжелой ситуацией и «Тольяттиазот». У них сейчас не работает аммиакопровод. Возникли сложности с реализацией продукции, стоят агрегаты. Но это даст толчок для того, чтобы реализовать планы, которым уже 20 лет – сформировать парк цистерн для железнодорожной перевозки аммиака. Это не только поможет разрешить сегодняшнюю ситуацию с Украиной, но и расширить рынки сбыта продукции в дальнейшем. На предприятии рассчитывают к концу года получить первые 500 цистерн на перевозку аммиака, а всего их нужно около 1000. Что касается аммиакопровода, то рано или поздно ситуация на Украине дойдет до понятного военно-политического решения. Не сомневаюсь, тогда аммиакопровод заработает, потому что это выгодно. Две трети этого аммиакопровода – российские, одна часть – украинская. ТоАЗ платит Украине за прокачку одной тонны $7, а в сутки качали почти 7 тысяч тонн. Можете представить, каких доходов лишилась та сторона? И я уверен, что и на Украине есть желающие возобновить этот процесс.

Что касается других наших предприятий, у них, к счастью, нет серьезного падения программ производства. Скачок безработицы тоже не случился – вакансий вдвое больше, чем безработных.

Поделитесь новостью: